Любишь или нет? - Страница 22

…Роналд, или Ралф Хоупс, не знал, что голова может так сильно болеть, во всяком случае, он не помнил, чтобы когда-нибудь она у него болела, потому что вообще ничего не помнил. Но в данный момент ему было известно, что зовут его Ралф Хоупс, что по неизвестной причине он оказался на кухне маленькой гостиницы, познакомился с очаровательной девушкой, старая тетка которой ударила его по голове большим носком, набитым пенсами. От удара он потерял сознание и очнулся с больной головой и опустевшей памятью. После таблетки боль в голове поутихла. С помощью двух хозяек гостиницы он вскарабкался по лестнице на второй этаж и занял пустующий номер. Он заметил, что хозяйки нервничали, возможно, из-за того, что у него нашли пистолет. Почему он был вооружен?

Вопросов было гораздо больше, чем ответов. Пытаясь активизировать память, он много раз произнес имя Ралф Хоупс, но никаких ассоциаций не возникло. Лежа на кровати, он обвел взглядом комнату. Если он собирался остановиться в гостинице, почему у него не было никакого багажа? Почему, поднимаясь с ним по лестнице, молодая хозяйка держалась настороженно, прислушивалась, оглядывалась по сторонам, словно опасалась кого-то? И, конечно, больше всего его волновал вопрос, как далеко могли бы они зайти с Мейбл на кухне, не вмешайся тетка?

К сожалению, в поведении добровольной ночной сиделки ответа он не находил.

— Вы уверены, что спать лучше без всего? — спросила Мейбл, потупив взгляд, чтобы не видеть мужскую фигуру, наготу которой прикрывала лишь простыня. — Я могла бы принести вам пижаму, например.

Сама Мейбл была теперь одета в прелестный розовый халатик, что лишало Ралфа возможности любоваться ее голыми плечами и совершенной формой ее груди.

— Мне хорошо так. И вид у меня вполне приличный, — ответил он с беззаботным видом.

Может ему и хорошо, подумала Мейбл, а каково мне? Сама она сидела в кресле как на иголках, готовая сорваться с места в любой момент.

— Со мной все в порядке, мисс Томпсон. Может, хватит нам играть в гляделки и пора перейти к делу?

— Не понимаю, о чем вы! — Она чуть не подпрыгнула в кресле.

Ралф вопросительно поднял бровь. Неужели и вправду не понимает? Они уже поболтали немного о том о сем, обсудили погоду и дела в гостинице. Но каждая его попытка перевести разговор на личную тему наталкивалась на сопротивление Мейбл.

— Я хочу сказать, что хватит играть со мной в прятки. Вы что-то скрываете от меня, и я хочу узнать что именно.

Она укоризненно покачала головой.

— У вас травма, вам нельзя волноваться. — Мейбл заговорила тоном доброй самаритянки, тщательно подбирая слова. — Если голова перестала болеть, воспользуйтесь этим и поспите. Утром проснетесь и сами все вспомните.

— А если не вспомню? — спросил Ралф, недовольный ее тоном, и увидел в ее глазах испуг.

— Вам надо вспомнить. Ситуация опасная.

— Опасная? — живо переспросил он.

— Мне не хотелось бы волновать вас…

— Послушайте, я ведь не похож на умирающего. Да, у меня шишка на голове, я не помню даты своего рождения. Но это не дает вам права так обращаться со мной!

Раздраженно отбросив простыню в сторону, он встал с постели, не обращая внимания на восклицание Мейбл, которая увидела его могучее тело в одних трусах. Не дав ей опомниться, он встал перед дверью и скрестил на груди руки.

— Хватит дурачить меня. Я вижу, что вы чего-то боитесь. Рассказывайте.

Она даже не попыталась встать, подозревая, что ослабевшие ноги могут ее подвести. В ее глазах, устремленных на него, полыхал огонь желания, из полуоткрытых губ вырывалось тяжелое дыхание.

Кажется, я совершил тактическую ошибку, выпрыгнув из постели, мелькнуло в голове Ралфа. Противиться взаимному влечению их тел стало еще труднее. Заблуждений на этот счет не было ни у него, ни у нее. Загадочным образом расстегнулась верхняя пуговица халатика Мейбл, и обнажилось белое плечо. Сама она этого не замечала. Стиснув на коленях руки, она была словно сжатая до предела пружина. Проследив за ее взглядом, Ралф оглядел себя и обнаружил, что вид у него, мягко говоря, вызывающий. Трусы не скрывали его возбужденной плоти.

— По-моему, вам лучше вернуться в постель, — срывающимся голосом произнесла Мейбл.

Надо что-то делать. Ралф лихорадочно искал выхода из положения, в котором оказался. Еще чуть-чуть, и он готов будет наброситься на нее как дикарь. Вероятно, только наличие памяти заставляет нас вести себя цивилизованно. А что, если он женатый человек? Или того хуже, сексуальный маньяк? Ничего о себе не зная, можно оказаться кем угодно.

— А по-моему, вам лучше уйти, — глухим голосом ответил Ралф и отступил в сторону, показывая, что путь к двери свободен.

Что я делаю, подумал он и застонал от невыносимой тяжести в паху. Зарыться бы сейчас в нее, любить до задыхания — вот что мне нужно.

— Уходите быстрей, — процедил он сквозь зубы.

Мейбл отчаянно замотала головой и встала с кресла, грудь ее бурно вздымалась, словно ей не хватало воздуха для дыхания.

— Я не могу оставить вас одного, — пролепетала она.

— Я прекрасно себя чувствую, — ровным голосом произнес Ралф, стараясь не смотреть на нее.

Русалочьи глаза Мейбл начали косить, что случалось с ними в минуты ее крайнего эмоционального возбуждения.

— Я не уйду. Если вы вернетесь в постель, мы сможем…

Ну слава Богу, обрадовался Ралф.

—…поговорить или поиграть в карты. Ложитесь под одеяло, и все будет хорошо.

Он окинул ее подозрительным взглядом. Интересно, кого она хочет уговорить, себя или его? Он попытался вести себя как истинный английский джентльмен, пытался оградить ее от собственных посягательств на ее женскую честь. Она отклонила его великодушное предложение. Пусть пеняет на себя.